Рукава твоей толстовки уже вытянуты до предела, но от этого все равно мало толка. Пальцы прячутся по карманам в поисках тепла, находят всего ничего. А ты, нахохлившись, словно птица в морозный день, угрюмо шагаешь вниз по улице. Как можно было прихватить в магазине шапку и шарф, а про перчатки забыть, остается загадкой. Наверное, ты просто не подумал,  и в этом корень большинства твоих проблем.
Фонари светят сверху, словно прожекторы летающих тарелок. Каждый, кто попадет в освещенную зону, оказывается в опасности. И ты бы рад скрыться в полумраке, но держать фонарь продрогшими пальцами так себе удовольствие. А ведь там, впереди, будет ещё холоднее.
Все потому, что ты приближаешься к побережью. И может в этом месте происходит много странных вещей, а что-то порой и вовсе работает неправильно, но холод у моря здесь самый натуральный. Хотя, если спросить тебя, то это скорее минус, чем плюс.
Есть несколько резонных вопросов, которые ты сейчас вполне можешь себе задать. Почему бы не переждать заморозки в укрытии? На кой черт тебя несет в возможно самую неприятную часть острова? Что ты забыл в порту? Ответом на все это может быть одно слово – интерес.
Вчера ты заметил там ящики. По крайней мере это было что-то квадратное. В свете фонаря ты вроде бы разглядел материал – дерево, которое на вид было совсем новым. Это значило, что они тут недавно, что не могло не заинтересовать.
Но в тот момент, когда ты хотел подойти поближе и подтвердить свои догадки, зажегся маяк. Только конченый идиот будет рыскать снаружи и рассматривать какой-то мусор на берегу во время Адского парада. Так что тебе пришлось забиться в ближайшее укрытие неудовлетворенным. А потом ты уснул. Вот, в общем-то, и вся история.
Чем ближе порт, тем сильнее запах тухлятины. В ветреные дни здесь вообще невозможно дышать. Куда бы ты ни пошел, ветер пригонит этот смрад и забьет им твои ноздри, пропитает одежду и волосы. Словно ты вздумал скрываться от рыб-зомби обмазавшись их кишками, чтобы они приняли тебя за своего. Как хорошо, что сегодня нет ветра. Но ты все равно натягиваешь шарф повыше, закрывая половину маски.
Здесь оканчивается освещенная зона. Теперь надо достать фонарь окоченевшими руками и заставить его работать, а это трюк не легче тех, что делал Гудини. Но сегодня твои чакры открыты. Магия наполняет тебя, так что свет зажигается с третьего, а не с десятого раза. 
Вот так, наслаждаясь ароматами дохлой рыбы, ты набредаешь на первый ящик, а точнее на его останки. Внутри полиэтиленовые упаковки, подозрительно знакомые даже в разорванном состоянии. Ты приседаешь рядом с ними и достаешь одну, чтобы разглядеть получше. Да, все так, как ты и думал. Когда-то ты жрал эту дрянь пачками, пользуясь щедростью своей богатой подруги. Она даже шутила, что скоро ей придется крупно потратиться на дантиста. Он будет делать тебе вставную челюсть, когда от этих конфет у тебя выпадут последние зубы.
Но это было тогда, а сейчас упаковка пуста, как и все те, что лежат в одном ящике с ней. Ты выпрямляешься в полный рост и светишь вперед. Где-то в зоне видимости есть ещё ящик, так что теперь твой путь лежит в ту сторону.
Там ожидает очередной неприятный сюрприз. Крышка ящика забита наглухо. У тебя с собой есть только нож, который ты чертовски боишься сломать. Как-никак это ведь твоё единственное оружие.  Так что ты шаришь в ледяном песке под ногами и находишь камень. Много ли пользы будет от этой находки? Ты не успеваешь проверить это на практике, ведь где-то справа раздаются шаги. Хватило мгновения, а ты уже готов убивать. Светишь фонарем в ту сторону и сжимаешь камень в руке. Если что, ты не постесняешься кинуть его промеж глаз тому, кто приперся сюда, пусть это и не шибко поможет в спасении твоей шкуры.
Даже если это девушка, точнее что-то чертовски на неё похожее. Ты конечно в курсе, что на этом острове есть и другие люди кроме тебя, но кто его знает, как оно обернется в следующий раз. Этот город любого сделает дерганым параноиком.
- Чего надо? – на всякий случай интересуешься ты, проявляя недюжинное дружелюбие.
Будет здорово, если девушка ответит, а не разделится на части, выпустив в твою сторону какое-нибудь щупальце. А то от этого места можно и не такого дождаться.

Новость о том, что перед тобой живой и вроде бы адекватный человек, носила двоякий характер. С одной стороны ты был рад, что дама не кинулась рвать тебя на части, но с другой это значило, что теперь придется делиться с ней добычей. Конечно же, если вы сумеете открыть этот чертов ящик и все те, что найдете после него.
Ты отходишь чуть в сторону, переводя свет фонаря с девушки на деревянный контейнер. Словно на выставке современного искусства, презентуешь ей эту непреступную и геометрически простую конструкцию.
- Если ты сможешь открыть этот ящик, то половина твоя, - говоришь ты, и чувствуешь себя нпс, как в какой-нибудь компьютерной игре, который дает главному герою очередной, не очень интересный квест. Тот, возможно, выполнит его, но это будет скорее ради лута и прокачки персонажа, а не ради хорошего и интересного сюжетного поворота.
Девушка держит в руках отвертку, ты не выпускаешь из ладони камень. Вы вроде бы и не против пообщаться мирно, но готовы среагировать агрессивно на любое резкое движение.  Можно убеждать себя, что это на случай атаки со стороны, если появятся какие-нибудь монстры. Так спокойнее, верно? И выглядит по-человечески.
- У тебя имя есть? – осведомляешься, предполагая, что раз решили вести себя как цивилизованные люди, то надо продолжить знакомство таким же образом. Конечно забавно звать друг друга на «эй ты»,  но не все поймут этого юмора.
- Я Айк, - представляешься, не протянув при этом руки. Настолько приличным ты ещё не готов быть. А то не дайте боги, ещё ручку целовать заставят. Английский джентльмен из тебя так себе.
Поэтому ты лучше просто будешь работать осветительным прибором и опасливо озираться по сторонам. Слушать фантомные крики чаек, вдыхать разложение и тлен, изо всех сил стараясь не блевануть в маску. Лучше, конечно, на всякий случай снять её, но зачем стращать новую знакомую своей неприятно поджаренной рожей?
Тем более здесь и так есть чего пугаться. Например, этого звука, неожиданного раздавшегося со стороны моря. Ты резко поворачиваешь туда голову, чуть не свернув себе шею. Поднимаешь фонарик, лишая даму и ящик нужного освещения.
- Что за дерьмо? – вопрос к себе, девушке и вселенной в целом, - Ты это слышала?
Столько раз прогуливаясь вдоль берега, ты никогда не замечал ничего подобного. Это море нагнетало именно своим молчанием и неподвижностью. Казалось, что оно мертво. Окончательно и бесповоротно. Там не может ничего ни жить, ни уж тем более плескаться.
Это попахивает крупными неприятностями. И даже если этот звук был всего лишь плодом твоего взбудораженного воображения, ты спешишь спрятать камень в карман и достать более серьёзное оружие. С ножом как-то спокойнее. Пусть он и не слишком-то увеличивает шансы на победу.

Писклявую песню затянули чайки. Так странно, как будто совсем рядом, а вокруг ни одной птицы. Море чистое и спокойное как мертвец, только откуда же был этот всплеск? Вдруг он повторился. Круг света акурат выловил наполовину высунувшуюся из воды морду пересмешника. Проплакав чайкой, монстр нырнул обратно в морскую зыбь. Куда он делся? Героям стоит подумать, так ли им нужен ящик. Третий и сразу четвертый всплеск. Бегите? Даже в слабом свете фонарика можно было заметить, как по обе стороны от несчастных из воды показалось два пересмешника. По серой коже струится чёрная вода. Снова проплакали чайки.
А щиколотку Теи обвила жалкая водоросль. Но повезет ли так девушке в следующий раз?

Всплеск за всплеском раздавался со стороны чёрного моря, которое должно было бы пугать скорее своей безмятежностью, чем наличием в нём монстров. Но вам не повезло! Тем не менее, тебе немного полегчало, когда ты осознала, что это всего лишь сраная водоросль, которая прицепилась к теме не в самый подходящий момент. «Интересно, они съедобные?» - мельком пробегает мысль, вновь связанная с едой, но ты пытаешься сконцентироваться на другим – тебе нужно раздолбать этот ящик!

Айк был явно чем-то встревожен, но мало ли какие у него тараканы в голове? Но из короткой фразы ты смогла понять, что с ними (кто бы это ни был!) он уже имел дело и был явно не в восторге от возможности торжественного воссоединения. Но вот, теперь и ты в курсе, какие черти к вам пожаловали – покрытые чешуйками и с серой кожей, мокрые и лысые – они вызывали такое же отвращение, как и жалкое существование людей на всём острове. И по неизвестной тебе причине они подражали голосам чаек, которых ты и вовсе-то на острове не встречала, хоть и слышала этот крик, от которого иногда начинала болеть голова.

- Блять! Но я почти раздолбала ящик, не можем же мы его бросить, - с некоторой жалостью практически пропищала ты, ведь еда – и так близко! А вдруг там что-то действительно стоящее? Но нужно было уходить. Ты попробовала потащить ящик,но он оказался тяжелее, чем ты думала и тогда ты бросила эту затею. – Нихрена у меня нет, парень, – быстро бросаешь ты и надеешься, что сейчас вы уже свалите отсюда. Или, конечно, они просто оставят вас в покое, но хороший конец бывает только в сказках.

Словно действуя по указке, ты со всех оставшихся сил кидаешь камень вслед за Айком, надеясь попасть в тварей и хоть немного припугнуть их. «Попытка – не пытка», – заключаешь ты про себя и уже готова уносить ноги и даже начинаешь двигаться в том же направлении, откуда ты пришла. Но тебе явно требуется освещение, которым обладает этот парень, да и он явно знает побольше об острове, чем ты. Мысленно ты ставишь галку напротив пункта «узнать побольше, но позже», и снова переключаешься на сложившуюся ситуацию. – Уходим, – предлагаешь ты, но различаешь еще какие-то силуэты, которые кружатся рядом. «Они избегают света?», – ты тянешься в сумку за спичками и оставшимся печеньем в картонной коробке. Да, это бредово, но ты хочешь жить, чёрт возьми! Но у тебя совсем нет времени, чтобы пытаться поджечь эту сраную коробку после того, как ты вытрясла её содержимое в спортивную сумку – руки трясутся от напряжения и волнения, ты ломаешь одну спичку за другой.

Наконец, у тебя получается поджечь край упаковки и ты стараешься держать её как можно аккуратнее, освещая себе путь отступления. Ты должна признаться хотя бы себе – такая реакция нового знакомого на монстров тебя перепугала до смерти, поэтому ты бросилась бежать даже не следя за тем, идёте ли вы с Айком в одну и ту же сторону.

То, что у Теи не было фонаря, для тебя прозвучало почти как приговор. Просто потому, что твой источник света порой позволял себе непростительные вольности, вроде мигания или выключения секунды на четыре. И вот тут нужна была поддержка дружеского фонаря.
Много ли времени потребуется монстрам, чтобы среагировать и кинуться на вас? Ты так не думал. Как известно, свет – это единственная причина, по которой вы до сих пор не лежите на песке, растерзанные в клочья.
- Тогда мы ебаные трупы! – заключил ты. Ясное дело никто не собирался сдаваться без боя, но почему-то конец казался тебе предрешённым. Неужели этот город превратил тебя в настолько законченного пессимиста?
Но слава богам Тея оказалась сообразительной девочкой. Она достала что-то из сумки и подожгла. Теперь вы могли отпугивать врагов с двух сторон не особо напрягаясь, по крайней мере какое-то время.
Надо было двигаться дальше. Что вы и делали, постепенно отступая в сторону города, все ускоряя шаг, и в конце, почти сорвавшись на бег, что не позволял в должной мере шугать тварей. Ты чувствовал, что мерзкие, чешуйчатые карлики буквально дышат вам в спину.
Можно было в очередной раз проклясть себя за излишнее любопытство. Тебе часто говорили, что оно не доводит до добра, и вот сейчас ты получил неприятное и особо опасное тому подтверждение. Но кто же мог знать? Правильно, никто.
Самобичевание сейчас делу не поможет. А что действительно может спасти вас, так это какое-нибудь помещение или автомобиль с целыми дверьми и окнами. Даже если эти сукины дети будут знать, что вы прячетесь там, они не смогут до вас добраться. Поэтому твой мозг пытается лихорадочно соображать и выстраивать маршрут до ближайшего, подходящего места.
- Налево, - кричишь ты, и сам поворачиваешь в указанную сторону. Казалось бы ещё чуть-чуть и можно будет перевести дух, но не тут то было. На спасительном пути появляются новые враги. Ты затормаживаешь резко, чуть не падая, и чувствуешь, как что-то острое впивается в ногу. Но это не камень и не палка, это чьи-то чертовы когти и зубы. Вот и закончилось время действовать мягко.
- Сдохни, блядский выродок! – с этими словами ты втыкаешь нож в безносую морду пересмешника, который додумался напасть на тебя и отхватить кусок. Вцепившись в него, наверное, ещё крепче, чем он в тебя, ты наносишь существу несколько ножевых ранений. Яростно, со всей ненавистью, которую испытываешь к этим уродам. Твои руки и нож в крови монстра, но ты не спешишь вытирать их.
Раны, полученные от твари, болят, но сейчас не время скулить и зализывать их. Откинув от себя, ты очень надеешься что мертвое, тело, волоча за собой пострадавшую ногу, ты добираешься до Теи, которой повезло ещё меньше, и вокруг неё кружат аж двое. Что-то, что все ещё делает тебя человеком, не дает тебе бросить её вот так и скрыться.
Поэтому твой нож в очередной раз вгрызается в плоть, но теперь уже со спины. Ты вымещаешь злость ещё на одном пересмешнике, после чего делаешь попытку схватить Тею за руку и утащить её отсюда. На горизонте в очередной раз слышны крики чаек. Они, словно похоронный колокол, звенят в наэлектризованном воздухе, пропитанном запахами дохлой рыбы и смерти. Те, что гнались за вами с пляжа, уже на подходе. Ты дергаешь девушку за руку со всей, доступной тебе силой, и пытаешься утащить её за собой.

Это похоже на перетягивание каната, но вместо веревки живой, настоящий человек, который способен испытывать боль. Сначала ты не можешь понять, почему ничего не двигается с места, а потом до тебя доходит, что мерзких карликов, у которых ты пытаешься отобрать Тею, стало намного больше. Ты внезапно осознаешь, что из её речи пропали все понятные тебе слова, теперь это просто вопли. Душераздирающий визг свиньи, которую кто-то режет заживо.
Мир расходится по швам. Он рвется на части, как и трехцветная ветровка, что была на девушке. Как мышцы и связки Теи, нервные волокна, вены и сосуды, по которым буквально пару минут назад текла своей дорогой кровь. Теперь эта красная жидкость не там, где ей положено быть. Она на асфальте, на мерзких мордах пересмешников, на твоей маске и одежде.
Ты все ещё чувствуешь тяжесть руки девушки в своей ладони, но все остальные части тела уже не соединяются с ней. Они безжалостно распластаны по твердой земле, погружаются в зубастые пасти маленьких монстров, что сейчас заняты обгладываем мяса. Их рты, словно на гриме у клоунов, обрисованы цветом алой зари.
Но тебе не смешно. Ты отбрасываешь в сторону чужую конечность и, увернувшись от очередной атаки карлика, бежишь прочь, не сказав и слова. Все вероятные крики и вопли застряли у тебя в голове без возможности выразить себя вербально. Словно разорвалась какая-то связь, которая позволяла вырываться наружу всей этой нецензурщине, что составляет большую часть твоей речи.
Вместо тебя сейчас вопят пересмешники, раз за разом выдавая предсмертные крики Теи, девушки, что ты знал всего ничего.  И ничто не может заставить тебя обернуться и проверить, действительно ли сейчас произошло то, что случилось, или у тебя уже начались галлюцинации.
Могло ли это кончиться как-то иначе? Сумел ли ты действительно спасти Тею хоть в какой-то из возможных вариаций в мультивселенной? Что бы было, если бы ты сегодня не пошел на этот пляж и вообще не встретил её? Эти вопросы могли бы прийти в голову человеку, склонному к самоанализу и тщательному обдумыванию ситуаций, но в твою, набитую хламом башку, они не приходят.
Сейчас ты думаешь лишь о том, как же чертовски сильно болит твоя нога, и как сложно быстро бежать, волоча её за собой. Ты считаешь расстояние, которое тебе ещё предстоит преодолеть, прежде чем ты попадешь туда, куда направлялся с самого начала и где хотел укрыться от опасности, что нависла над тобой.
Широкая дорога ведет тебя вперед, мимо промышленного  склада и заправки с раскуроченным фольксвагеном, прямиком к стоянке трейлеров. Свет тусклых фонарей делает данное место менее сумрачным, но это нисколько не успокаивает тебя. Ты судорожно мечешься меж передвижных домов, пытаясь найти открытую дверь, а когда обнаруживаешь, то забираешься внутрь, наспех закрыв её за собой. Проползаешь, согнувшись в три погибели, до спальни, и запираешься там, все ещё не чувствуя себя в безопасности. Но в этом городе нет действительно надежных мест. Есть только временные убежища, в которые можно забиться, чтоб переждать очередную напасть.
И сейчас тебе действительно надо сделать передышку. Немного отдохнуть, промыть и перевязать рану на ноге в надежде, что ты ещё не успел заразиться какой-нибудь дрянью. В этом городе у тебя выдавалось много плохих дней, но этот оказался действительно дерьмовым.

Эта комната была похожа на одну большую кровать. Рваный, цветной плед, словно пришедший из спальни чьей-нибудь бабушки, был сбит в один большой ком, покоящийся на грязных, мятых простынях. То, чем были вымазаны эти простыни, не было похоже на дерьмо и не пахло как оно. Возможно, поэтому  ты не побрезговал прилечь на чужое место для сна, чтобы самому немного отдохнуть. Мыслями ты пытался уплыть куда-то далеко. Подальше от этого города, от мерзких тварей и расчлененного трупа Теи на асфальте.
Перед глазами встал потолок, освещенный лучом твоего фонаря. Ты взял источник света в одну руку, другой же принялся проделывать манипуляции над ним, стараясь изобразить каких-нибудь зверей на потолке, как в театре теней, которым когда-то давно развлекала тебя по вечерам твоя сестра. Интересно, ищет ли она тебя? Да нет, скорее всего, Лиза думает, что ты сбежал. А может и умер в очередной драке, и твое тело гниет сейчас в какой-нибудь канаве. Или сожжено. Или разрезано на множество частей и зарыто где-нибудь в лесу. А ты здесь, и живой, по крайней мере пока.
Ты резко поднимаешься с кровати, настолько, что почти кружится голова, а ногу пронзает боль. Теперь фонарь подсвечивает не потолок, а твою маску, с каплями чужой крови на ней. Ты выглядишь как подросток, собравшийся рассказать друзьям страшную историю, но по иронии судьбы ты сам сейчас находишься в одной из них.
Так что вместо рассказа лезешь в сумку и достаешь оттуда бутылку воды, какой-то спрей и огрызок бинта. После чего снимаешь маску и засовываешь фонарь себе в рот, а освободившимися руками пытаешься как можно аккуратнее высвободить пострадавшую ногу из штанов. На самом деле эту рану не помешало бы зашить, но у тебя с собой нет иголки и ниток, и не факт, что в этом трейлере есть газ, чтобы зажечь плитку и обработать иглу.
Так что ты просто промываешь пораженный участок водой, замочив при этом кровать, и, обработав антисептическим спреем, что однажды спер в местной аптеке, перевязываешь рану. После чего вновь натягиваешь джинсы.
Гримасы на твоем лице в процессе этого выражают все те неприятные ощущения, что ты испытываешь в данный момент. Но самое главное, чтобы все обошлось только этим. И позже тебе не пришлось отрезать эту ногу или делать ещё что-то настолько же ужасное. Ведь вряд ли кто-то будет ухаживать здесь за тобой, если ты внезапно останешься инвалидом.
Это не та мысль, которую было бы приятно обдумывать сейчас, так что ты роешься в сумке, после чего проглатываешь пару обезболивающих таблеток и переползаешь на сухую сторону кровати. Принимаешься рассматривать стены комнаты, чтобы как-то себя отвлечь. Свет фонаря рисует прямые и диагонали, закручивается кругом, преодолевает все точки парабол. Он высвечивает надписи. Строчки из песен и библии, фотографии, заляпанные кровью, и лист бумаги, на котором изображено что-то вроде карты.
Именно она привлекает твоё особое внимание. Её явно рисовал кто-то, кто жил здесь. Ты узнаешь улицы, здания и лес, но в то же время находишь для себя что-то новое. Например шахту в холмах и бухту, что находится прямо за ними. Интересно, есть ли в этой бухте монстры? А еда? А вдруг там находится что-то, что поможет слинять отсюда или как-то связаться с реальным миром?
Ты открепляешь карту от стены и ложишься с ней на кровать, подсвечивая фонарем и пытаясь разглядеть все до мельчайших подробностей.
Было бы неплохо отправиться туда и посмотреть. Конечно тогда, когда твоя нога немного заживет.